Черно-белая воронка Матвея

«Готовьтесь к паллиативному статусу и хоспису», — сказали маме двухнедельного мальчика обессиленные врачи. Они ничего не могли сделать. Пробы спинномозговой жидкости становились все хуже. По всем анализам было очевидно, что произошел некроз мозга. Спустя 30 дней реанимации Матвей все-таки выбрался, зацепился за жизнь. И вот он уже дома: полуслепой, с приступами эпилепсии, невозможностью кушать. Но даже тогда мама и родные верили: Матвей обязательно увидит этот мир и выберется из этой страшной воронки.

«Мы тщательно готовились к родам. Я сдавала все анализы, все было хорошо. Роды прошли без проблем, и Матвей родился здоровым!» — сокрушается Татьяна. Когда крохотный сын прильнул к ее груди на родовом столе, казалось, что впереди у них только самое светлое и прекрасное. Но спустя 10 дней мама забила тревогу. «Я заметила, что Матвей подмигивает одним глазом и странно сжимает руку в кулак. Педиатр посоветовал обратиться к неврологу», — женщина не стала ждать записи, а сразу же повезла сына в больницу. Пока врачи брали анализы и УЗИ, судороги усилились. Поднялась температура. Ребенок, ничего не евший с самого утра, начал стремительно терять силы. Наконец врачи озвучили предварительный диагноз — менингоэнцефалит.

Мальчику поставили зонд, выдали маме в руки охапку рецептов и отправили домой. А спустя сутки очередной жуткий приступ привел к остановке дыхания — и Матвей попал в реанимацию. Судороги не прекращались. Врачи бились за жизнь мальчика, но когда увидели снимок МРТ, уже были готовы сдаться. Некроз мозга — это приговор. «Земля ушла из-под ног. Но я верила. Ждала сына дома», — с трудом вспоминает пережитое Татьяна. Сына она дождалась.

Едва оправившись от тяжелейших приступов и пройдя по самому краю, Матвей был вынужден включаться в работу ради спасения своего здоровья

Мальчик с трудом начал есть из бутылочки, но очень страдал от накапливающейся в легких слизи. Бронхиты, приступы эпилепсии, рвота, антибиотики, спастический тетрапарез — в тот период в семье никто не спал и не отдыхал. Отдав ради спасения сына все, что у них было, родители добились первого успеха — ремиссии эпилепсии. И уже тогда, со справкой об инвалидности на руках, Матвей приступил к реабилитации. «Занимались всем, что было доступно, с трех месяцев. Возили по всем специалистам, посещали другие города. Упорный труд помог Матвею начать держать голову», — делится Татьяна горем вперемешку с надеждой на то, что все было не зря.

Сейчас Матвею год и шесть месяцев. Он выстрадал умение опираться на локти и прямые руки. Маленькие победы после каждого курса — словно едва выпирающие площадки, цепляясь за которые Матвей пытается выбраться из тоннеля. Тоннеля, в котором до сих пор не было ничего, кроме черноты.

Путь наверх будет долгим. Но Матвей не боится сложностей.

«Матвей начал следить за пестрыми и черно-белыми предметами, а ведь еще совсем недавно он вообще ничего не видел», — Татьяну, как и 1,5 года назад, душит боль. Но вера врачей в сына и его успехи придают сил. Женщина признается: супруг работает днями и ночами, чтобы прокормить их четверых детей и собрать средства на реабилитацию Матвея. Денег уже не хватает. А без новых курсов реабилитации Матвей сорвется вниз, и ему уже ничто не поможет. Надежда — на добрых людей, которые проложат Матвею дорогу к свету.