Маша: бреющий полет по разрушенному детству

ПГТ Северный в ЛНР — маленький населенный пункт, в который привносят жизнь 2000 человек. В рабочем поселке смешались шахты, больница, магазины — и застывшее в воздухе эхо боевых действий. И где-то посреди советских барельефов и разрытых бульдозерами улиц спрятался от взглядов прохожих старенький дом. В нем уже семь лет живет Маша, которая до сих пор не может стоять и ходить, говорить и писать. В этих луганских степях она как ласточка, которой ДЦП до сих пор не хочет отдавать крылья.

Впервые свою дочь Ирина увидела через маленькое окошко кювеза. Туда после тяжелых родов врачи поместили Машу, чтобы спасти ей жизнь. Когда выхаживание девочки перешло на новый этап, мама смогла обнять дочь. Ей казалось, что все худшее — позади. «Очень надеялась на лучшее, но мы все ошибались… Спустя какое-то время поняли, что наша малышка нуждается в особом уходе и помощи», — вспоминает Ирина тот период, когда мир в ее сознании сделал переворот на 180 градусов, а груз тяжелых мыслей навис над головой.

В течение года родители и врачи пытались не допустить худшего сценария. Но ДЦП все-таки пришел к Маше. Ей поставили диагноз, вручили справку об инвалидности и посоветовали лечиться. Начались госпитализации, реабилитации, занятия. Вместе с ними пришла в жизнь Маши и боль. Та, что бьет молотом по ногам, лишая их возможности держать тело, выписывает суставами и мышцами изуверские пируэты. А еще останавливает развитие мозга.

Очень простые достижения стоят для Маши очень дорого. И достигаются очень сложно.

В Северном невозможно найти специалистов. Родители исколесили все центры ЛНР и ДНР.. А когда результаты не оправдали ожиданий, стали искать помощи в Таганроге и Пензе. Пока реабилитологи восстанавливали Машу, ее отец пропадал на шахте. Но даже с такой самоотдачей денег все равно не хватало.

Только недавно Маша научилась работать с логопедом. Она пытается пересилить зажатые мышцы лица, заставляет двигаться язык, чтобы можно было хоть что-то выговорить. Хотя бы по слогам. Ирина видит прогресс и верит, что у них все получится: «Маша пытается подражать людям и героям мультфильмов, издавая разные звуки. она выучила основные цвета. Мы подолгу рассматриваем журналы с ее любимыми персонажами, посещаем нейропсихолога». Стала девочка осознавать и ценность общения. Всякий раз, когда кто-то из детей на прогулке берет ее за руку, она стесняется, а потом улыбается. И как бы нелегко ни было молчать, когда хочешь сказать, Маша любит свою жизнь. И воду, которая дарит ощущение легкости и свободы.

Маша не опустила руки. Даже в те моменты, когда того требовал ДЦП.

За окном Машиного дома много живого света и звуков. Девочке очень хотелось бы выбежать на улицу самой. Туда, где вольные птицы сами решают, как им познавать мир, видят всю его красоту. Маша, которая до сих пор прикована к креслу, все еще слишком слаба для этого. И пока ее полет в здоровую жизнь запрещен тяжелой болезнью. Чтобы подарить девочке крылья, нужны новые курсы реабилитации. Маша выстрадала их за эти долгие семь лет. Но скромная луганская семья уже не справляется с финансовой нагрузкой.